James Carter Live

В очередную командировку (в этом году эта уже третья) опять удалось сходить не концерт в Йоши (Yoshi's), и на какой! Выступал один из лучших молодых черных саксофонистов американской джаз-сцены -- Джеймс Картер. Раньше я его не слышал, и это, в обшем-то, неудивительно. Его нельзя просто слушать, его надо видеть, ошушать всеми чувствами. Но обо всем по порядку.

Как я уже писал реньше, Йоши -- это джаз-клуб и японский ресторан в Сан Франциско. Вернее, их два, один в Сан Франциско, другой -- в Окланде, рядом. Рассчитывая на свободный вечер в субботу, мы с другом посмотрели программу: в Йоши был концерт Джеймся Картера. Мой друг, более сведущий в джазе, сказал, что надо идти. Измученные бесконечными митингами, мы до конца недели так и не удосужились заказать билеты, и когда я в пятницу вечером, наконец, попробовал это сделать через Интернет, места оставались только за дальними столиками. Но утро вечера мудреннее, и, о чудо, утром появились два места за столиком в первом ряду, как и в прошлый раз. К слову, билет стоит смешные 24 доллара.

Отдохнув, отогревшись и отведав с друзьями хороших вин в Напе, к вечеру мы приехали на концерт. Первый ряд столиков -- это прямо у сцены. А у нас еше был и ровно по середине: пара метров до солиста, 3 метра до рояля, метров 5-6 до баса и ударных. Лучше не придумаешь. С небольшим опозданием на сцену вышли музыканты. Картер оказался гораздо моложе, чем выглядит на фотографиях -- элегантный, стройный, красивый денди, стильный костюм, золотые часы, запонки. С шутками и прибаутками представил остальных музыкантов, все -- черные, в костюмах, каждый со своим характером и яркой внешностью. Пианист --- в белом костюме, лет 30, вкчклый и пластичный, как кошка. Котрабасист -- немолодой, толстый, как будто вышедший из гангстерского кино, с умилительной доброй улыбкой и со страшным злым оскалом, по обстоятельствам. Ударник -- длинноволосый, похож на Джимми Хендрикса, наверное. И трубач -- невозмутимый как скала, с туповатым немного детским одутловатым лицом, полная противоположность эмоциональному Картеру.

Началась музыка... Такого я никогда не слышал и не видел. Картер играл на кларнете, саксофоне, бас-саксофоне и флейте. Это вулкан, ураган, вихрь, торнадо, который то обрушивается на зал бушующей стихией, то вдруг отступает, то ревет иерихонскими трубоми, то плачет ребенком, то разрушает все вокруг в смертельной агонии раненого зверя, то нехотя успокаивается, обессилив или смирившись, но никогда полностью. В дуэте с трубой, саксофон Картера непоседливо вил спирали вокруг терпеливой главной темы. Пронзительные диалоги, то с роялем, то с басом, то с той же трубой, история мечущейся души, отчаявшейся найти понимания. Вся группа играла виртуозно, и в других обстоятельствах это была бы прекрасная музыка сама по себе, но для Картера она лишь обеспечивала фон. Я не представлял, что саксофон может ТАК звучать, что на саксофоне можно ТАК играть, что можно настолько отдаваться музыке, целиком, без остатка.. Все тело Картера извивалась вместе с его музыкой, каждый звук отдавался в движении тела. Иногда казалось, что не Картер играет на саксофоне, а наоборот, саксофон играет на Картере и управляет его телом посредством звуков. Кульминацией стал момент, когда все музыканты замолчали, остался только саксофон, изливающий свою душу тет-а-тет самому близкому другу или звездам, или Богу... Выговорился. Немного успокоился. Картер поцеловал саксофон. Вступили остальные, как бы немного в растеренности, нужно ли после этого еще что-то играть...

Весь концерт длился чуть больше часа, почти без остановок. Биса не было, на бис душу не изливают. Выходил из зала полностью опустошенный, все остались там,  с музыкой,  и только сейчас спустя сутки в самолете над Атлантикой нашлись слова, чтобы что-то записать, а заодно еще раз пережить это удивительный акт творения.

p.s. Фотографировать было нельзя, поэтому фото с интернета.